Residence of evil  (Обитель зла)     Автор -  User   Посвящается Миле Йовович «…Стой! Это бездна И не жди иного - Бесполезно…» Ария, «Бесы»   Mind Agony   Матовые стены, приглушённый свет, еле слышная музыка. В мягкой комнате, устланной коврами и подушками, сидит опрятная девушка в простой, в цветочки, пижаме и жадным взглядом ловит любое движение мультяшного кролика на экране телевизора. На застывшем лице выражение абсолютного покоя. Призрачное освещение делает девушку похожей на русалку, или на ангела – её черты истончены недостатком света. Здесь нет окон. Но всё равно, на улице идёт дождь. Сквозь стеклянную стену палаты Мамору смотрел на свою первую любовь, и его сердце сжималось от жалости к ней. Он понимал, что должен испытывать несколько иные чувства по отношению к своей бывшей девушке, но его душа была на это не способна. Парень кожей ощущал горе застывшей рядом Макото, но сам не мог ни утешить её, ни почувствовать того же. Казалось, всё его отчаяние и боль выплеснулись в тот самый вечер, когда он впервые увидел Усаги такой – задумчиво, но без интереса блуждающей взглядом по лицам окружающих, внезапно ставшей немой и как-то младше. О том дне он помнил мало – лишь то, что сам едва не сошёл с ума. Спасибо врачам, что удержали разум в его бренном теле. Усаги, увы, они помочь не сумели. - Как ты думаешь, - тихо глотая слёзы, спросила Мако, - она счастлива? Ни одной грустной мысли, никакой боли до конца… Мамору дёрнул плечами: - Я надеюсь на это. Собственно, это было правдой – он мог лишь надеяться. Не на скорое выздоровление Усаги – это бесполезно. Лишь на то, что здесь ей лучше, чем в общей палате государственного жёлтого дома; что здесь о ней заботятся; что она сможет теперь прожить какое-то время… пока не исхитриться покончить с собой. Мамору сжал челюсти: это предположение не вызвало в нём печали, только облегчение. О Господи, как же так! Он больше не любил её. - Оданго… Мако сочувственно посмотрела на него. Бедняжка,она и не могла правильно истолковать его состояние. Слишком верная подруга. - Я думаю, тебе пора, - мягко сказала она, - с ней будет всё хорошо, а тебе нужно хоть немного отдохнуть. Езжай домой. В машине он не мог отделаться от мысли, что пропасть между ним и Усаги всё увеличивается. Нельзя было винить его одного, он сам не мог этого изменить. Как бы там ни было, Мамору решил и дальше навещать девушку. По крайней мере, до тех пор, пока он хранит память о ней… о них. - Прибыли, шеф. Кивнув затянутому в кожу шофёру, он вышел из авто. Поднял голову – на втором этаже дома светилось окно. Одно. Рей уже ждала.   Она стоит на берегу и смотрит на море. Ещё не ясно, в чём дело, отчего не только её взгляд прикован к изумрудным валунам вдали. Вокруг становиться тихо-тихо – предвестие бури. Но, почему она не слышит голоса стихии, всегда предупреждающего её об опасности? Мгновение – будто сменился кадр: люди почувствовали угрозу. Кто-то начал громко разговаривать и смеяться, кто-то – нервно собирать вещи. Она стоит, замерев, и вдруг её сердце сжимает ледяная ладонь ужаса: идёт цунами. Непонятно как, эта гигантская волна до последнего момента оставалась незамеченной. Небо потемнело. По застывшему пляжу прошёл шорох и – словно очнувшись – люди бросились бежать. Сталкиваясь, размахивая руками. На неё налетели, сбили с ног. Заворожено глядя на несущуюся к ней гибель, как будто вода была чем-то большим, чем просто одним из элементов природы, она осталась неподвижно сидеть. Кто-то схватил её за плечи, слух резануло имя… Мичиру в ужасе проснулась. Слава Богу, всего лишь сон. Прислушавшись к себе, она успокоилась. Всё хорошо. Посмотрела на Харуку спящую рядом – такое мирное выражение лица не часто увидишь. Какая она всё-таки красавица… Мичиру закрыла глаза и попыталась снова уснуть. - Мичи, ну ты и соня, - Харука разбирала ворох простыней в поисках своей зеленовласки, - всё лето ведь проспишь. - Сейчас зима, - сонно отозвалась та откуда-то слева. Харука, наконец, нашла, что искала: - А на улице – лето. Эй, я хочу купаться! – она начала стаскивать с подруги одеяло, - не зря же мы сюда приехали… - Отдай! Харука аккуратно сложила бельё на тумбочке: - Встань и возьми. - Ох,… вредная… - Я жду тебя внизу. - Через час, - буркнула скрипачка. - Через 15 минут. Мичиру хмуро глянула на закрывшуюся дверь, швырнула в неё подушкой и отправилась в ванную. Когда девушка спустилась в холл, Харука уже вовсю флиртовала с двумя француженками, поселившимися по соседству. Как ей это удавалось без знания языка оставалось загадкой, не слишком интересовавшей Мичиру. Довольно бесцеремонно схватив любимую за руку, она потащила её к выходу. Той оставалось лишь виновато улыбнуться новым знакомым. На улице гонщица осторожно высвободилась: - Ты чего? - Тороплюсь на пляж. - Ревнуешь? Мичиру с нарочито безразличным видом ответила «нет» и вдруг почувствовала горячие губы на своей шее. - Харука! - Что? - Мы не одни, - понизив голос, напомнила скрипачка. - Ну и что? Мичиру вздохнула, расслабляясь. Заметила с лукавой улыбкой: - Похоже, мне стоит заняться твоим воспитанием. - Угу. Напомни мне об этом как-нибудь вечерком… - Харука-а… Под укоризненным взглядом гонщица только шире улыбнулась: - Ладно, я буду хорошо себя вести. Мичиру смеясь, погрозила пальчиком. - Идём купаться. Жара стояла невыносимая. Редкие облака совсем не скрывали немилосердного солнца. Безмятежное небо понемногу начинало темнеть… - Сетсуна? Она вдруг почувствовала, как сжало горло, а лёгкие покрылись инеем ужаса. Голос в телефонной трубке не был угрожающим, не испугал бы и ребёнка, вот только Страж ещё слишком хорошо помнила свою первую, не последнюю – но судьбоносную встречу с его обладателем. - Вы не заняты? О не-ет, у неё куча дел, совсем нет времени… Но Ему это, конечно, неважно. Он как родитель, всеведущ, Он знает, что её земные проблемы – ерунда; Он не даст ей вывернуться, спастись, притвориться, что она забыла, кто… - Занята, - соврала Сетсуна дрожащим голосом. Чёрт, чёрт!.. Накликала. В ответ - смех, приглушённый расстоянием. - Не глупите, Мейо. Я о Вас знаю всё, - насмешливый шёпот, - а Вы знаете, что это правда. Верно? Она лихорадочно искала пути к отступлению, понимая одновременно, что никуда не деться, не сбежать, осознавая без оговорок, кому она де-юре и де-факто служит. Душой, телом… Кому она принадлежит и чем плачено за её мнимую свободу. - Может быть, я найду для Вас полчаса… завтра. Вечером. Острые ноготки совсем не больно впиваются в ладонь: не показывать, что боишься, не признаваться, даже себе. Снова смех. - Сегодня, крошка, сегодня. Можешь выбрать место. Сетсуна кивнула в пустоту. В памяти медленно разворачивалась карта города. Приятно быть хозяйкой положения… хотя бы отчасти. И если ты достаточно слеп, чтобы не знать, что это – всего лишь видимость. Жаркой декабрьской ночью маленькой черноволосой смерти снится страшный сон. Она видит себя, парящую в пустоте, а затем – над нею. Видит тьму бездонного, безнадёжного провала, тьму клубящуюся, стремящуюся захватить всё вокруг. Видит замок из серого камня, сочащийся этой самой тьмой… Добрым утром маленькая смерть проснулась круглой сиротой. Ночные улицы навевают глубокомыслие и радикализм, ночью все кошки серые и ты готова рубить с плеча… Слава, которой нет. Тем лучше. Залитой асфальтом дорогой под горячей патокой солнца шла широкоизвестная в определённых кругах звезда эскорт-сервиса Японии Минако Айно. Никто не просил у неё автограф, хотя прохожие мужчины все, как один сворачивали шеи в безуспешной попытке беглым взглядом оценить все достоинства фигуры Минако. Никто не выкрикивал надорванным голосом её имя. До определённого времени она никому не нужна. Ура. В голове плавно разворачивался рулон затхлых воспоминаний, давно переставших отзываться болью в душе. Вот она со своим первым, после Алана, любимым. А вот – её нерождённый ребёнок; то, что осталось от него после аборта. Тут мисс Айно с друзьями и коллегами, она довольна работой, которую так вовремя нашла, новыми возможностями, открывающимися перспективами… И тут же её первый клиент. Всё равно, кем он был. Не он сделал из Минако шлюху. Здесь – Усаги. …не была на похороне родителей, она вообще больше нигде не бывает. Ей недолго осталось. Уткнувшись слепым взглядом в витрину, Минако впервые за день сама направляла ход мыслей. Кто виноват, кроме неё самой? Тот, кто мог бы ей помочь?.. Ты никогда бы не простила мне подобных мыслей, но я хотела – небо, я и сейчас этого хочу!.. – чтобы моих родителей расстреляли террористы. Чтобы твоя семья осталась жива. Чтобы ты вытащила меня из этой гадости, в которой я живу! Эх, Уса… Она, понятно, не станет об этом думать. Но вот чувствовать себя ошибкой, нелепым продолжением рода ей, Минако-мечтательнице, Минако-наркоманке… надоело. И мысль исправить положение – единственно доступным способом – мелькнула не в первый раз. Однажды это случится. Но она подумает об этом завтра.           Привет, лунатики! Хранить спокойствие, круша всё на своём пути – редкий талант. Но и Ятен не так проста. Какого чёрта этот хлам здесь делает?! Удивительно, как коротка память людей: в тёмные времена великой Металлии – как ни бесславно окончила она свои дни – это место было гордостью всей системы. А теперь бывшее королевское книгохранилище вызывало стойкие ассоциации лишь с мусоркой. Ругаться в пол-голоса девушка не привыкла, следовательно каждое новое проклятие на головы «жирных слизняков, что не в состоянии в собственной библиотеке порядок навести», были услышаны всеми служителями этого храма знаний. В отместку стул под Ятен жалобно скрипнул и развалился. Ободрав икры альбиноска приземлилась на пол. Мутным взглядом обвела бесчисленные ветхие тома, слизнула кровь с пострадавшей кисти и клятвенно пообещала себе зарыть эту кроличью нору, разумеется, после того как обнаружит искомое. Не удивлюсь, если здесь обитает полтергейст. Или два. Мрачно потирая ушибленную макушку, Ятен хмуро рассматривала ту самую книгу, что теперь покоилась на её коленях. Вполне недвусмысленно девушке предлагали убираться восвояси. Да с удовольствием, - фыркнула Ятен, поднимаясь. Свету Хиллер явилось нечто с уставшими зелёными глазами, припоторошенное вековой пылью, с метками из паутины и основательно поцарапанное. Но зато она добыла их. Хроники Великой Королевы. …Терпеть не могу эту планету! А Сейя отправиться туда только в качестве духа. Надеюсь, это хотя бы не в Японии?.. Она сдерживала шаг, но шла всё быстрее – против усилий воли, а не разума. Потому как разумнее сейчас было бы бежать со всех ног, а не демонстрировать выдержку да высокомерное хладнокровие тем двум, к сожалению, трезвым парням, что чуть отставая, продолжали её преследовать, громко обсуждая достоинства фигуры Ами. Мизуно запустила трясущуюся руку в сумочку и, стараясь не звенеть, извлекла ключи из недр кошелька. Крепко зажала добычу в ладони: сомнительная защита, но даже спичечный коробок многократно усилит удар. Но их двое… С одним ещё можно было бы использовать парочку приёмов из энциклопедии для девочек, изученной в глубоком детстве: ребром ладони по ушам или большими пальцами вдавить глазные яблоки. Но их двое! Ами побежала. Изнывая от немилосердной боли в ключицах, она ворвалась в подъезд и вдавила кнопку вызова. Только когда сошлись двери лифта, доктор биологических наук Мизуно Ами перевела дыхание. На кухне ждал давно остывший чай (вот чёрт!), холод веял и от неубранной с утра кровати. Автоответчик светился сообщением. Монотонным голосом Хотару информировала о вероятной смерти приёмных родителей и странном исчезновении Сетсуны. - Замечательно, - прокомментировала Ами, заваривая новую чашку чая. Два месяца назад она рассталась с человеком, с которым планировала провести всю жизнь. Создать семью, в конце концов. ...замёрз, укутываясь в твой холод… И сегодняшнюю Ами не слишком волновали чужие личные проблемы. Случившееся не необычно – это норма мира: люди рождаются, болеют, умирают. Изменить это нельзя. То, что речь шла о её лучших друзьях больше ничего не значило. Случилось же… такое с Усаги. А ведь когда-то казалось, что уж с ней-то подобное и вовсе невозможно… Ами собиралась навестить больную подругу перед отъездом. Не для того, разумеется, чтобы поделиться новостями. Из мазохизма. Или ностальгии. В любом случае – ради бестолково проведённого времени и болезненных последствий для психики. Явно нездоровой. Конечно, у Хотару есть причины, почему она звонит именно Ами, а не, скажем, отцу. Может быть, здесь даже замешано Зло. И, поскольку аутеры выбыли, именно оставшимся внутренним воинам придётся сражаться. Вот только, за что? Мир, который не стоит спасения – предельно точная характеристика отношения Ами к современной действительности. Ради кого? Кому это нужно? Ами, наконец, вспомнила о чае, остывающем на столе. холодный… С новой порцией напитка Мизуно села за компьютер. Работы невпроворот, а она тут размышляет. Обо всём этом можно подумать позже. Или не думать вовсе. Привычными движениями разделывая курицу, бывший лучший шеф-повар Токио периодически шмыгала носом и вытирала непрошенные слёзы кухонным полотенцем. …- Ну и катись! Что ты сделал-то в своей жизни?! Чего достиг?.. Зубами стянув солёные перчатки, Макото сняла фартук и с ещё тёплым какао устроилась на свободном углу стола. Давно, когда всякий понравившийся парень напоминал её первую любовь, Мако унижалась бы сколько угодно душе этого низкого человека, но не позволила бы ему уйти. А теперь она жалела о впустую потраченном на мужа (скоро – бывшего) времени. Странно… Отдых на Гавайах, а чуть раньше – медовый месяц. Цветы, много цветов: розы, фиалки, тюльпаны. Новая квартира. Новый дом. Первая ночь вдвоём… Разве мало было чудесного? Макото кивнула. Что ж, значит, всё правильно. Просто, она слишком его разбаловала. Альфонс. Ничтожество! …Но, если бы не он, она до сих пор оставалась бы одна. И если бы не Усаги Уса Мако не познакомилась бы со своим будущим бывшим мужем. - Уса… Всё, что можно было сказать, уже сказано. Уронив голову на стол, Макото закрыла сухие глаза. Взрослые плачут слезами. Взрослые плачут глазами. Маленькие плачут сердцем, Маленькие плачут жизнью. Но если взрослый плачет, как маленький, Значит, он и правда плачет.* Комната наполняется дымом и так трудно дышать. Мако, захваченная врасплох, бросается к выходу. Заперто. Она не верит глазам. Её заперли снаружи! Макото без остановки напрасно дёргает ручку. Серые клубы и запах пожара тем временем доходят до ноздрей. Она закашливается. - Макото!.. А я ведь любил тебя… Женщина в ужасе замирает. - И, может быть, я действительно никчёмный альфонс, - с той стороны пьяно усмехаются, - но я тебя любил! – глухой удар. Рык. Мако вдруг успокаивается. - Эри… выпусти меня. Вызывающе громкий смех. Идиот, дай мне только выйти!.. - Эри! Прижавшись щекой к двери, она слышит нетвёрдую поступь мужа. Он свернул за угол и шаги стали намного тише. - ЭРИ!! Безнадёжно. Мако решает выбить дверь. Увы, она сама её выбрала. По разбитой скуле течёт пот, а в замочной скважине видны синие языки пламени. …последнее средство?..     Искрящийся белизной воздух в стерильных лёгких: вдох-вы-ыдох, вдох-вы-ыдох… Усаги лежала на спине и именно теперь могла бы быть спасена. Блуждавшее сознание прояснилось, найдя – вспомнив – своё место в этом мире; вероятно, девушка даже сумеет заговорить сейчас. -…о пожаре в центральном офисе крупнейшей фирмы-поставшика мяса на внутреннем рынке. Причина возгорания неизвестна. На месте проишествия работают пожарные и спасательная команда. Повторяю, информация про местонахождение владелицы фирмы Кино Макото до сих пор не подтверждена. Возможно, мисс Кино пребывает внутри горящего здания… Усаги вскочила с кровати. …Тряхнуло так, будто сам дьявол выбирался из преисподней. Под неподвижным телом расползалась трещина. Через секунду разрушенная палата была пуста. Снизу сверкнуло - и всё было кончено. В море чужой крови медленно дрейфовал изувеченный девичий труп.   Ну, конечно. Кто же ещё? Хотя Ами не сердилась. На пороге стояла Хотару в чёрном и плакать не собиралась. Ами шагнула вглубь квартиры. - Проходи. Чай пили в молчании, видимо, девочка считала, что давешний звонок объяснил достаточно. В этом Мизуно была с ней согласна. - Ты ведь уже видела подтверждение? Ами кивнула. Накануне вечером ведущая «новостей» с прискорбием сообщила о трагической гибели выдающейся скрипачки Кайо Мичиру и известного гонщика Тено Харуки, пребывавших в частной поездке в Индонезии и ставших жертвами стихийного бедствия в Индийском океане. Чуть раньше стало известно про взрыв в крупнейшем ателье Токио «Мейо». Хозяйка, Мейо Сетсуна безследно пропала за несколько дней до этого. - Можешь пожить у меня. Какое-то время, - сама себе удивляясь, предложила Ами. Впрочем, она ведь уезжает. Да и её «пока» - такое неясное, удобное слово. - А ты… не чувствуешь тёмную энергию? – она обязана была спросить. Хотя бы в память о погибших. О погибшем… Хотару покачало головой. Её чёрные глаза не мигая смотрели на Ами. Отчего-то девочке вспомнилось, Нет ничего более постоянного, чем временное.     Этот город Ятен узнала сразу. ..?! Неужели?.. Прохожие кляли правительство, вовремя не предупредившее о землетрясении, подбирали разбросанные в развалинах вещи, мебель. Уносили тела, сиротливо завёрнутые в рваные простыни; разыскивали родственников… В «Короне», чудом уцелевшей, было малолюдно. Ятен приготовилась ждать очень долго, когда в кафе вплыли две шикарные красотки в минимуме одежды, и так навязанном приличиями. Девушки прошествовали к заказанному столику, сопровождаемые жадными взглядами присутствующих мужчин и завистливыми – их жён. Давненько меня никто так не удивлял. - Рей? Минако?! По старой памяти, Айно тут же повисла на «мой милый Ятен» - и быстренько слезла с девушки. Осознав, кто перед ней, Рей холодно спросила, а какого, собственно, Ятен здесь делает. - Это уж моё дело. Проигнорировав грубость – тем более что она не была нарочитой, ведь Ятен нуждалась в информации – девушки подсели к старой знакомой. Вопреки ожиданиям, Минако молчала, и всё время уводила взгляд в сторону. Ятен уже было решила, что это из-за того облика, в котором она явилась на Землю. - Что здесь у вас происходит? Опять воюете? - Ага. С природой, - мрачно отшутилась Мина и снова надолго замолчала. Лёгкий холодок в груди напомнил альбиноске то время, когда здесь правил Хаос. - Что-то случилось? Рей кивнула. Длинная чёлка занавешивала её тёмные глаза, скрывая их выражение. - А где Усаги? И внешние? Мы тогда недообщались… - Сочувствую, - без выражения оборвала Минако. Ятен осеклась. - Что у вас тут?.. - А тебе не всё равно? - неожиданно взвилась Рей, - что ты понимаешь?!.. Не осознавая, девушка невольно повторила упрёк самой Ятен, когда-то брошенный в лицо СейлорМун. - Я понимаю, - медленно произнесла альбиноска, - что с вами со всеми что-то случилось. Мне только не ясно, что именно. И почему... - Внешних нет. Харука и Мичиру погибли, Сетсуна исчезла. Где Хотару я тоже не знаю. - А... - Макото убили. А Усаги... она... Рей трясло. Она больше не могла произнести ни слова. Ятен поражённо смотрела на одного из сильнейших воинов внутренних планет. Минако вдруг всхлипнула. - Минако... - Ятен,.. что происходит... мне страшно... Ятен привстала, с чётким намерением обнять плачущую девушку, но та уже успокоилась. - Прости... это нервы. - Да? Ятен не понравилось странное выражение, промелькнувшее на лице провидицы. - Вы должны мне всё рассказать. - Ой ли, - Рей усмехнулась, - Минако, тебе пора. Мина удивлённо глянула на подругу, проследила за её взглядом и тут же начала собираться. - Ну, пока... - неловко пробормотала она, глядя в пол, - может, ещё увидимся... Ятен всё больше хмурясь, наблюдала за девушкой, пока та не вышла из кафе. - Это всё её работа, - неожиданно сказала Рей. - Что? - Эскорт-сервис. Тут кто угодно нервничать будет, тем более её последний клиент довольно ревнив. А ты, не смотря ни на что, очень похожа на парня. - Я... - Тебе здесь нечего делать, - перебила Рей, - возвращайся на свою планету, Ятен. Всё, что нужно, мы сделаем сами. - Я... кое-что вам должна, - выдавила Ятен. - Ты была должна Усаги. Но именно была. Если это всё, ради чего ты прилетела, можешь со спокойной совестью убираться. - Не решай за меня! - Я вынуждена, - два взгляда, далеко не дружеских, скрестились, - теперь этот мир - моя забота. - Многовато на себя берёшь... - Мне хватит. И лучше не усложняй мне жизнь... для тебя - лучше. Глаза Ятен недобро сузились: - Это угроза? - Разумеется, - Рей усмехнулась, - я не Усаги. - Верю. На мгновение Ятен показалось, что сейчас Рей её ударит. Рей поднялась. Нейтрально проинформировала: - Попробуешь вмешаться - не обессудь. Я тебя предупредила. Ещё один чёрный "мерседес" скрылся из виду. Казалось, с уходом сенши "Корона" сразу опустела. ...умерла, умерла, умерла... Ятен растерянно закрыла лицо руками и так и замерла. Мир был таким, как и всегда. Как везде - люди занимались собой, ссорились, мирились, суетились... думали, что живут. Ничего вокруг не замечали. Небо было вновь свободно, море выходило из берегов по собственному желанию. Планета сбрасывала узы света, навязанные ей тысячи лет назад. Того самого света, которого на Земле был один человек. Был... * (с) М. Дымов "Дети пишут Богу"         Loading… Бескрайние равнины белой тишины. Ами втянула её запах, наслаждаясь покоем впервые за долгие годы жизни в шумной городе. Гортань отзывалась уже привычной болью при каждом вдохе, но Ами не спешила уйти в палатку. Это был её мир, тут она была у себя дома. Рыкнула рация, заставив Ами недовольно поморщиться, но вспомнить о работе. На подходе к лагерю доктора Мизуно встретил её помощник – щупленький паренёк лет 20-22, он всегда напоминал ей Юмино. - Что? Парень вместо ответа махнул рукой за спину. Ами повернула голову… и обомлела. С помощью трёх тягачей из ледяных недр извлекли крупную глыбу, точнее – саркофаг: внутри отчетливо виднелись очертания человеческого тела. - Не может… - прошептали замёрзшие губы. Из глубин синевы с ужасом взирали голубые глаза. Хотя на самом деле он, конечно, ничего не мог видеть. Когда-то давно этого человека звали Джедайт. Лорд Джедайт.   Посреди шикарных апартаментов-люкс дорогой токийской гостиницы стояла красавица Рей, беспомощно закрыв лицо руками, и из глаз её текли слёзы. Творя ещё больший беспорядок, из угла в угол номера носился Мамору, неся совершеннейшую чушь и даже не осознавая этого. Но каждое его слово больно ранило испуганную девушку, заставляя её вздрагивать как от ударов. -… а ведь я мог! Я мог, я должен был её… И что же?.. Я здесь, с тобой, в этих хоромах – он только что не выругался, - а,.. я мерзавец, Рей, ты плохо меня знаешь! - Мамору! – нервы Рей не выдержали, и она рухнула на колени, прижимая ладони к побледневшим щекам, - Мамору!.. - Усаги, Усаги… Нет, я теперь не имею права на это имя, твоё… Боже мой, за что?! – вдруг закричал он, застыв как вкопанный, - ты была так чиста… ты ангел, Усаги. Павший ангел, моя Усако!.. – Мамору всхлипнул и, низко-низко наклонив голову, заплакал, - ничтожество… до чего я ничтожен, Усако… Его плечи дрогнули от рыданий. Рей, неуклюже поднявшись, подошла к отчаявшемуся парню. Полуобняв, она молча гладила его по спине, не зная, что ещё сделать, что говорить. Почувствовав её растерянность, Мамору оттолкнул девушку и бросился к окну. Рей закричала. Моментально в номер, чуть не вышибив дверь, ворвались телохранители Хино во главе с испуганным, и потому взбешённым Юичиро. - Рей! - Мамору! Мамору-у!! – всхлипывая, Рей повисла на парне, мёртвой хваткой вцепившись в лацкан его пиджака, - пожалуйста, Мамору! Прошу тебя, не надо!.. - Рей, - Юичиро осторожно положил руки ей на плечи, но девушка не замечала его. Мамору не сопротивлялся, пока его снимали с подоконника, и позволил усадить себя в кресло. Приблизившись к притихшему парню, Рей протянула ему стакан воды. - Выпей. Выпей это, пожалуйста. Тебе станет легче. - А Усаги? – глухо спросил Мамору, - и ей… полегчает? Рука Рей дрогнула и вода выплеснулась за прозрачные края, оставляя тёмные пятна на ковре. - Мамору… - Почему я жив? Девушка, которую я любил всю жизнь… все жизни, - поправил он себя, - она умерла. А я должен быть с ней. Чтобы защитить. - Мамору. - Там, должно быть, темно, а моя Усако боится… - Прекрати! Мамору умолк. - Посмотри на меня, - велела Рей. Нехотя, Мамору поднял на неё взгляд. - Я знаю, что это невыносимо, - мягче сказала она, - мне тоже плохо. Усаги была моей подругой… лучшей. Но ни я, ни ты уже ничего не можем сделать для неё. Она ангел, ты прав, и сейчас она в раю и счастлива. А мы - живы. И должны жить… - Ради чего? - Ради людей. - Людей? – он хрипло и горько засмеялся, - тех, что расстреляли семью Усако и две сотни ни в чём не повинных детей? Или тех, кто убил Мако? Тех, под кого каждую ночь ложится Мина… - Ради мира, в который верила Усаги. Мамору немигая смотрел в решительные тёмные глаза. - Этого мира не существует. - Мы создадим его. Минуту Мамору сомневался, а затем отвернулся и покачал головой. Рей снова заставила его смотреть на себя, взяв парня за подбородок и подняв его голову. - Я смогу. Правда. Ради неё… всего, что было ей дорого… мы должны. И я… это… сделаю. С тобой или без тебя, - она помедлила, прежде чем закончить, - и ради тебя. Слабая улыбка тронула уголки его глаз. Смахнув слезу, Рей по-сестрински поцеловала Мамору в лоб. Замерев у окна, за этой сценой беспристрастно наблюдал Юичиро.   - Что с Вами стряслось, Ами? От чего Вы бежите? Ами качнула головой, скорее в ответ на собственные мысли, чем заданный вопрос. Доктор Идзуми, её давний знакомый и коллега с беспокойством наблюдал за ней. - Всё нормально, Тодзи. Он невесело усмехнулся: какого ещё ответа можно было ждать. - Нет, правда, это… только усталость. С моими друзьями не всё в порядке… Дома чёрт знает что творится. На дворе 2000 год, и никаких перемен. Ами говорила о вещах, неизвестных Тодзи, но, в конце концов, каждый понимает для себя. Идзуми кивнул, соглашаясь. Тоскливо посмотрел в стену, не видя её: - И каждый день словно вчерашний. Вы знаете, - он всем корпусом повернулся к Ами, пытливо глянул в её бледное лицо, - я даже не успел заметить, как вырос мой сын. Теперь он водит машину и собирается жениться… Мне тоже уже больше, чем 25 лет. Внезапно проснувшееся любопытство подняло голову Ами, льдистыми искорками брызнуло из глаз. к чему он клонит? Ами ведь умная, так что, в общем, она неплохо осведомлена об обычной цели мужских разговоров о возрасте. Ами кисло улыбнулась. Естественно, это не слишком вдохновило Тодзи, но он продолжил. В конечном счёте, это не единственная улыбка его, вероятно, будущей жены. - Вот я и подумал: может, ещё не поздно что-то изменить? Уголки губ Ами медленно опустились. Она вдруг почувствовала себя древней старухой, тысячелетней развалиной в новой упаковке. - Ами, - Тодзи доверительно, хоть и неловко улыбнулся и взял женщину за руку, - я понимаю Ваше состояние сейчас… да уж, состояние минус одна тысяча йен - …я давно собирался Вам сказать… …руку и сердце, конечно,..боже, как он тривиален! - …Вы дороги мне, Ами. Вы… выйдете за меня? Повисла пауза. Тодзи мял безвольную руку в своей интелегентной ладони и терпеливо ждал ответа. Ами молчала. Пауза затягивалась. а почему бы и нет? он не урод, богат, симпатичен, хорошо воспитан – в постель без приглашения не полезет. новая машина, никаких уборок, конец работе за мизерную зарплату но мне хочется его послать с другой стороны, сколько новых возможностей… простая схема – любовник и муж. бедный любовник на первом месте у богатой жены нет, не так, я не могу, он мне нравится! в итоге… - Я согласна, - сказала Ами и сообразила, что её ответ немного не соответствует вопросу, - да, я выйду за Вас, Тодзи. Это звучало по всем правилам школьной грамматики, как-то совсем уж сухо. Ами «стыдливо» опустила взгляд и пробормотала: - Я тоже… хотела Вам сказать… но не решалась… что быть замужем за Вами всё же лучше, чем остаться старой девой не думать так не думать! Тодзи и этих «откровений» хватило, чтобы удостовериться в вечной любви к нему. Он порывисто (до хруста) сжал пальцы Ами и, наклонившись к её уху, жарко прошептал: - Я так на это надеялся! Спасибо, Ами, спасибо… дорогая!.. И совершенно счастливый выбежал из палатки. Ами в сердцах плюнула.   - Знаешь, когда-нибудь люди снова будут жить на Луне. - Снова? - Есть такая легенда: тысячи лет назад на Луне зародилась жизнь. Прекрасные селениты, жители Лунного королевства, возводили хрустальные дворцы, сажали цветы, превращая пустыню в рай… А потом с Земли пришла тьма и уничтожила хрустальное королевство. - Звучит, как сказка, - заметил Юичиро, улыбнувшись уголком губ. - Может быть, - девушка в его объятиях пожала плечами. - И чем всё закончилось? - Зло выжгло сады… теперь на их месте каменные моря. Сами селениты погибли, но их светлые души разлетелись осколками добра по всей галактике. Некоторые из этих осколков упали на Землю, дав ей надежду когда-нибудь избавиться от тьмы в сердцах людей, - она замолчала. - Значит, ребята планируют возвращение на родину? - Ну да. - Это вам на астрономии рассказывали? - Нет, на литературе. Интересно? Настала очередь Юичиро пожимать плечами. - Не нравится? – разочаровано спросила девушка. - Не переживай. Однажды это действительно случится, не смотря на скептиков вроде меня. - Нет, - прошептали бескровные губы, - всё будет совсем не так. Притаившаяся в тени деревьев женщина ещё некоторое время наблюдала за романтической парочкой. Затем она исчезла в серебристом сполохе. Юичиро задумчиво, поверх головы очередной подружки на день, смотрел на то место, где только что была незнакомка. Живя с Рей, парень научился не удивляться подобным вещам. Гораздо больше его беспокоило, что он уже не впервые замечает слежку за своей девушкой и теми, кто ей близок. Он неоднократно предупреждал Рей, но той сейчас было не до мелкой нечисти. Рей ушла с головой в планы по улучшению мира. Ради Мамору. Юичиро посмотрел в небо: когда-то давно Рей тоже рассказывала ему легенду о прошлом Земли и Луны. О бессмертной любви Серенити и Эндимиона. О земном принце девушка говорила с особой интонацией, совсем не так, будь он лишь героем какой-то сказки. А теперь ещё эта тёмная затея… Превратить банду в армию возможно, но сравнимо ли добро, которое она защитит с ею же причинённым злом?!.. Впрочем… такие примитивные понятия уже не властны там, где идёт борьба света с тьмой. И сравнивать нет смысла. Да, оно того стоит.   У демонов всё же есть души. И сейчас душа одного из них ликовала: он жив! Он свободен!! Джедайт бездумно усмехался, глядя на неподвижную Меркури у своих ног. Как он убил её, почему не знает этого – не важно. У него свой, новый путь: на все четыре стороны. Нелёгкий выбор, но, по крайней мере, он больше ничего и никому не обязан. Сквозь анабиоз он всё же немного воспринимал реальность и помнил, довольно, смутно, гибель своего... дома? Возможно. Бывшего. Ледяная кожа почти не ощущала обжигающих порывов антарктического ветра. Дыхание вырывалось вместе со смехом и паром. Холодные синие глаза сияли. Это был его мир. Но новое пристанище он поищет в месте потеплее. Сзади раздались крики, послышался нестройный топот множества ног. Кто-то звал на помощь, врача, Ами. а… это имя той - Кто вы? Кто вы такой?! Джедайт схватил растерянно-возмущённого Тодзи за грудки, коротко бросил: - Дата. - Что?.. - Дата. Какое сегодня число? Год? - 17 декабря… 2000… - 9 лет… - Что? Лорд отпустил Идзуми и расхохотался, просто не сумел сдержаться. Не так уж долго как для демона, а жизнь людей коротка. Памятное число, почти святое. Действительно забавно. Ами лежала лицом вверх: глаза широко распахнуты, рот приоткрыт, руки и ноги свободно раскинуты. Кожа такая белая, что напоминает мрамор. Ни единой мысли в застывшем разуме. - Кома, - констатирует врач чуть позже. Третий лорд хохотал, подставляя лицо слепящим лучам солнца. По-своему, он был прав.   - Юичиро. Он сидел за столом, погружённый в сетевое общение. Синие экраны светились в тёмных глазах. - Юичиро, - ещё раз позвала Рей. Он рывком поднялся и подошёл вплотную к постели. Рей смотрела на него снизу вверх, лёжа на спине. Шёлковая простыня прикрывала её до талии. - Ты со мной? – тихо спросила девушка. Юичиро положил руку ей на лоб, провёл по волосам. - Конечно. Всегда. - Поцелуй меня. Парень помедлил: - А… Мамору? - Он мой принц, - лаконично ответила Рей. Нет, Марс – это была она. Но Рей тут же вернулась, - я тебя люблю. Юичиро кивнул, опускаясь к ней. Девушка обвила его шею, притянула к своим ищущие губы. Я тебя люблю. он – мой принц